Волшебная ягода - Страница 21

— Ты что, не понимаешь, что нельзя разом перепрыгнуть через пропасть, отбросив прошлое? Слишком многое нас разделяло и продолжает разделять. Даже если очень захотеть и начать все сначала, понадобится слишком много времени, чтобы все это залечить, чтобы затянулись рубцы и раны. И неизвестно, удастся ли это вообще.

— Ты слишком много говоришь о собственных чувствах, Брит. Я тоже был в угнетенном состоянии после того, как ты от меня ушла. Ты причинила мне много боли. Что ты знаешь обо мне и Моей жизни? Ты же была абсолютно равнодушна к моим проблемам. К моим страданиям. К моим чувствам.

Эти слова обожгли ее как удар хлыста.

— А что ты знаешь обо мне? Ты носишься со своими мелкими душевными царапинами, не зная ничего... Прежде чем обвинять меня в равнодушии, надо хотя бы знать, о чем ты говоришь. — Она замолчала на несколько секунд, переводя дыхание, и вдруг совсем неожиданно для себя сказала то, о чем не имела ни малейшего желания говорить с этим человеком: — Когда я ушла от тебя, я была беременна.

Питер, и без того мрачный, после этого признания почернел мгновенно, прямо на глазах, и как-то сразу осунулся и постарел, как будто из него выпустили воздух. Даже кожа на щеках будто обвисла складками. Он буквально простонал сквозь зубы:

— Но почему ты мне раньше ничего не сказала? И где сейчас ребенок?

— Я попала в автокатастрофу, и ребенок погиб, не успев родиться. Это был мальчик. И у меня больше не будет детей. Я... я не хочу с тобой об этом говорить. И тогда не хотела, и сейчас. Уходи. — Она почувствовала, что больше не выдержит, что не может оставаться рядом с ним ни секунды, что вот-вот последует взрыв.

Брит торопливо перешагнула порог комнаты, захлопнув за собой дверь. И вовремя. Тело уже начали сотрясать конвульсии, слезы ручьем полились из глаз. Она не стала отвечать на его крики, на стук. Зарылась лицом в подушку, накрыла голову одеялом, чтобы не слышать его голос, взывающий под дверью.

Она действительно не могла сейчас ни о чем говорить, тем более с ним. Не могла вообще его видеть. Ее всю трясло. Брит почувствовала, как немеют ноги и пальцы на руках. Душили слезы, душу переполняли отчаяние и боль. Она решила все бросить и завтра же уехать, расстаться с ним навсегда. И плевать на фирму. Она вполне проживет одна, как вольный художник. И вообще лучше всего будет уехать в другой город, подальше от Торонто. Лучше всего в другую страну, чтобы никогда больше не встречаться ни с этим человеком, ни с его семейством, в котором она всегда чувствовала себя падчерицей, чужаком, человеком второго сорта.

5

Утром она встала с первыми лучами солнца, измученная, с ломотой в суставах, с болью в затылке и висках. Оставаться здесь, в этой комнате, в этом доме, вместе с бывшим мужем, было просто невыносимо. Она решила принять душ, потом собрать вещи и уехать. Собственно, собирать было особенно нечего. Весь багаж помещался в двух дорожных сумках среднего размера. Как раз под багажник ее малолитражки. Впрочем, в оставленной квартире было не намного больше вещей. Когда она начала доставать одежду из шкафа, то как-то сразу обратила внимание на то, как много в нем свободного места. Брит никогда не придавала большого значения своему гардеробу, но на этот раз ее наблюдения задели какую-то болезненную струну внутри и надолго испортили настроение. Наверное, надо все же больше думать о себе.

Через десять минут, когда она выходила из ванной комнаты, вытирая полотенцем мокрые волосы, послышался стук в дверь. Брит машинально посмотрела на часы. Всего лишь пять утра. Кому это еще, кроме нее, не спится в этом доме? Из коридора, как бы отвечая на безмолвный вопрос, послышался хрипловатый и неприятный ей сейчас баритон Питера.

— Брит, открой, пожалуйста! — В его голосе была мольба. — Я же слышу, что ты не спишь. Нам надо поговорить, перед моим отъездом.

На секунду она заколебалась, но потом все же решила впустить его.

— Подожди, я сейчас оденусь. — Она набросила халат на обнаженное, в капельках воды тело, и открыла дверь.

На нем был все тот же вчерашний джинсовый костюм. Возможно, он даже не снимал его в эту ночь. Глаза были красноватые от недосыпания, скулы резко подчеркнуты отросшей за ночь щетиной. Наверняка он сразу заметил стоящие на полу, уже почти собранные сумки, и обрушил на нее страстный монолог прямо с порога.

— Я вижу, ты уже готова к отъезду. Я понимаю твое состояние, но это не выход. Я снимаю свои условия. Я был не прав. Наша сделка отменяется. Точнее, все то, что касается наших с тобой личных отношений. Остается только заказ по интерьеру жилья и по финансированию твоей компании. Было непонимание друг друга, из-за незнания и недомолвок в прошлом, из-за отсутствия искренности. Если бы мы вовремя поговорили, этого бы не произошло. Поэтому давай не будем вновь разрушать тот хрупкий мостик, который удалось перекинуть над пропастью.

Я понимаю, что тебе сейчас хочется побыть одной. Я тоже в таком же смятенном состоянии и должен все обдумать и взвесить. Я уеду в город. Постараюсь не появляться на твоих глазах, ну, скажем, в течение недели. Оставляю тебе кредитную карточку для покупок по моему заказу. Даю тебе карт-бланш. Подбирай все под свой вкус. Я в него верю. Если возникнут вопросы и проблемы, звони сама. — Он протянул визитку. — Здесь указаны мои координаты в Торонто. Это мой новый офис в «Файнэншл Дистрикт». Так что тебе совсем не обязательно уезжать. Меня здесь не будет. Пьер остается, будет вести хозяйство и помогать тебе, как я и говорил. В общем, я не навязываю тебе решений, но, как мне кажется, так будет разумнее. Впрочем, решай сама. — Он развернулся и, не дожидаясь ответа, тут же исчез за дверью, аккуратно прикрыв ее за собой.